Я вышел из автобуса, подставляя пронизывающему ноябрьскому ветру покрасневшее от мороза, неделю не бритое лицо. Народ, толпившийся на остановке, не обратил внимание на фигуру в ветрозащищённой куртке, шаткой походкой – хоть и центр города, а сплошной гололёд – направляющуюся в ближайшую арку двора-колодца.
Двумя часами раньше я сидел у себя на работе, в другом конце города, собираясь провести вечер с одной девушкой в тихом баре, как вдруг раздался телефонный звонок.
– Медведь! Ты занят вечером? – вопрошала трубка голосом моего друга Сергея.
– Да не то что бы... – начал культурно отмазываться я.
– Можешь ко мне приехать? Это очень важно.
Я знаю его. Просто так он бы просить не стал, тем более вечером в пятницу. Да и дрожащий голос собеседника наводил на подозрения, что Сергею сейчас было явно не до шуток.
Мысленно попрощавшись с девушкой, пивом и баром, я ответил:
– Хорошо, я приеду.
– Жду.
* * *
Я шёл через пустынный двор в кромешной темноте, рискуя получить серьезную травму, поскользнувшись на льду. Известная любому системному администратору комбинация цифр служила кодом для открывания двери подъезда.
Массивная стальная дверь со скрипом открылась, и на меня пахнуло классическим подъездным запахом. Хотя, к запаху мочи и пригоревшей яичницы примешалось нечто совсем необычное. Но я не придал этому большого значения – мало ли, всё в жизни бывает.
Дом, в который я вошёл, был старый, еще сталинской постройки. Узкие многосекционные окна-решётки, трехметровые потолки, массивные дубовые двери, резные чугунные перила. Сейчас здание потеряло былую красоту – отваливающаяся пластами со стен краска, разбитые стёкла, прожжённые почтовые ящики – во всём чувствовалось влияние времени.
Звонок-сирена оповестил хозяев одиннадцатой квартиры, что к ним пришел посетитель. Раздались шаркающие шаги. Открылась дверь, и на пороге предстал хозяин квартиры. Видимо, Сергей был очень взволнован, ибо никогда прежде он не носил рубашку, вывернутую наизнанку, тем более принадлежащую его младшему на четыре года брату. Да и нательное белье поверх рубашки он прежде предпочитал не надевать.
Молча он протянул мне свою могучую ладонь и впустил в квартиру. "Представляешь, что я сегодня увидел, вернувшись из командировки"– сказал мой друг и открыл дверь в свою комнату, пропуская меня вперед.
Теперь я понял, откуда взялся тот самый запах в подъезде, ибо находился сейчас в самом его эпицентре. Запах был очень сладким, даже приторным. И очень-очень знакомым. Я просто не узнал место проведения большинства наших ночных посиделок в компании с "Толстяком". Не думаю, что смена интерьера произошла по воле хозяина квартиры – у него был несколько иной вкус. Половина комнаты могла стать отличной съёмочной площадкой для малобюджетного триллера: в углу – сгнившие обои, кусками отваливающиеся с покрытой белой плесенью стены, водорослеобразная растительность, расползавшаяся по кровати, от коей клочьями отслаивалась полировка, источая сероводород. С люстры метёлками свисали грибы-ксилотрофы, покрывшие всю поверхность плафона. Сергей предложил заглянуть в шкаф из красного дерева, изготовленный китайским мастером прошлого века, с первого взгляда, нетронутый этой страшной чумой. Ведомый любопытством, я с трудом повернул изъеденный мелкими зелёными пятнами ключ и открыл массивную дверцу. С пластиковых плечиков свисали какие-то полуистлевшие лохмотья, в которых я узнал бывший некогда выходным костюм моего друга. Местами он приобрел оригинальный серо-зелёный оттенок, с брюк свисали грибы-ксилотрофы, вымахавшие аж до 15-ти сантиметров. Целыми в шкафу остались лишь синтетические вещи. Далее мы с Сергеем прошли на кухню. Сразу бросилось в глаза нечто, отдаленно напоминающее медицинскую вату, обильно покрывшее раковину, смеситель и водопроводные трубы. Хозяин открыл стенной шкаф, в котором прежде хранился стратегический запас продуктов, гарантировавший комфортное пребывание в полной изоляции обитателей 11-й квартиры, как минимум, в течение двух месяцев. Сейчас там лежал позеленевший от плесени картофель и ещё какие-то мало узнаваемые овощи. Картина до ужаса напоминала кошмарный сон.
И тут я понял, что случилось. Месяцем раньше мы с Сергеем бродили по малоисследованной части Сокской системы. На одном из перевалов, при съемке панорамы, он, расставляя фотоаппаратуру, потерял свою перчатку. Спустя три недели, я вновь оказался в том месте. Перчатка лежала под сгнившей крепью, обросшей причудливой плесенью. Возвращая на следующий день другу найденный артефакт, я и не догадывался, что вместе с перчаткой отдаю миллиарды бактерий и спор неизвестных науке подземных растений. Оказавшись почти в идеальных условиях – множество углеродистых соединений, дневной свет и +25 тепла – они начали интенсивно размножаться, заполонив за 5 дней отсутствия владельца всю квартиру.
* * *
Через два часа приехали вызванные нами дезинфекторы в противогазах и костюмах химической защиты Л-1. Подивились, как мы умудрились так загадить квартиру, но, взглянув на несколько сотен бутылок из-под "Толстяка" (Сергей их бережно сваливал в угол, дабы, в случае нехватки средств на очередную вылазку, их можно было сдать, залатав дыру в бюджете), выпитых нами в обсуждении очередного похода долгими ночами, всё поняли и принялись за работу.
* * *
Спустя сутки, когда квартира наконец проветрилась и Сергей счищал черную корку со стен, в надежде поклеить новые обои, плесень проникала всё глубже и глубже по вентиляционной шахте и сквозь деревянные перекрытия по всему старинному зданию сталинской постройки...
P. S. История основана на реальных событиях, произошедших с реальными людьми. Все совпадения считать неслучайными.
В. Паршин, С. Борминский
Декабрь 2001.